КАК ДЕРЕВЬЯ К ЗИМЕ ГОТОВЯТСЯА. Лопатина В осеннем воздухе стоит прохлада. Березкино платье отсвечивает золотом на ясном голубом небе. Она потихоньку роняет один лист за другим. Синий жук, тяжело гудя, опустился на большой золотой лист. Лист не выдержал и, оторвавшись от родной ветки, плавно спустился вместе с пассажиром в траву. — Эй, листок, ты что не узнал меня? — загудел жук. — Прости, если я тебя оторвал нечаянно, ведь за лето я стал толстым и тяжелым. — Нет, ты, жук, не виноват. Береза сама отпустила меня. Она вырастила между моим черешком и веткой специальный разделительный слой, вот я и оторвался. Я и мои братцы достаточно накопили для матушки-березы питательных и строительных материалов, и влагу нам больше не надо испарять, ведь наступают холода. — Значит поработали и не нужны стали: отрывает от себя ваша матушка-береза всех своих сыночков-листиков. Как у нее только ранки не болят? — сердито прогудел жук. — Ты зря, жук, сердишься, — отвечал листочек, — ранки у нашей матушки не болят, потому что она закрывает их специальным пробковым пластырем, чтобы какой-нибудь грибок вредный в ранки не залез, или влага не испарилась. А мы сами рады с березой попрощаться, устали мы, износились, пора и отдохнуть. Матушка-береза рассказывала, как однажды снег выпал, когда листья были еще зелеными и сидели на ветках крепко. Снегу налипло столько, что ветки не выдерживали и обламывались. Матушка-береза еле выжила в ту зиму, а некоторые молоденькие деревца погибли. — Неужели не горюет о вас совсем, ваша матушка? — не унимался жук. — Некогда ей, у нашей матушки-березы сейчас хлопот полон рот, — отвечал листок. — Она сок в клетках сгущает: иначе их разорвет на морозе, как бутылки с водой. Она крахмал в сахар превращает, чтобы большие морозы выдержать. Мне матушка-береза рассказывала, что зимой она будет спать, как настоящий медведь, и дышать будет еле-еле, в 300 раз слабее, чем летом. До нового года она так сладко и крепко спит, что ее не добудишься. А потом она сквозь сон прислушиваться начинает, не греет ли солнышко, не пора ли весну встречать. — Все равно нечестно это: попользуются вами и забывают, как только вы не нужны становитесь, — не успокаивался жук. — Как ты не поймешь, жук, что матушка вовсе не забыла нас. Мы воздушные дачки, которые матушка-береза построила. Она пере селила к нам на лето свои живые частички и быстро вернула их в зимние квартирки — ветви, ствол да корни — как только осень пришла. При этом она забрала с собою из «дач» все запасы: белки, крахмал, жиры, ради которых мы неустанно все лето работали. Да и нас матушка-береза к себе заберет, как только мы сослужим свою вторую службу. — Вот тебе жук и послужим, ведь тебе тоже теплое одеялко нужно на зиму. Мы тебя укроем, а еще укроем корни разных трав, цветов и нашего родного дерева, — объяснил листок. Будем вас всех, кто в почве живет, греть да кормить. А когда истлеем совсем, снова нашей матушке-березе понадобимся. Истлевшие листья — лучшие витамины для нее. — Удивительные вы создания, листья, — восхитился жук, — никогда трудиться не устаете. — Мы-то еще что, — ответил листочек, — нам легко дышится, мы в лесу живем. А вот городским листьям тяжелее приходится. Там в воздухе столько копоти и грязи, попробуй очисти. Мне один городской воробей рассказывал, что в городах некоторым деревьям приходится менять листву дважды за год. А один удивительный тополь сменил ее пять раз! Иначе бы вся копоть и грязь, которую листья накопили, отравила бы дерево. Представляешь, как много там листьям трудиться приходится? Но жук не ответил. Он быстро закапывался поглубже между корнями трав и цветов на зимовку, потому что осенний ветерок принес с собой уже настоящий морозец. А золотистый листочек заботливо прикрыл собою своего друга.
